Что предлагает минфин для реформы лизинговой отрасли

Что предлагает Минфин для реформы лизинговой отрасли

Осенью 2018 года прошёл общественное обсуждение законопроект о лизинге. А именно – проект Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую и третью Гражданского кодекса РФ (в части совершенствования гражданско-правового регулирования лизинговой деятельности)». Он разработан Минфином и Банком России. Рассказываем, что он предлагает и меняет.

Глобальная цель реформы лизинговой отрасли – это повышение прозрачности и через него обеспечение более адекватных решений властей в вопросах финансовой стабильности и регулирования финансовой отрасли в целом.

Если власти не понимают, что происходит в крупнейшей финансовой отрасли страны, активы которой составляют 3–5 трлн руб., то это очень странная ситуация. Это грозит финансовыми рисками для всей системы. Поэтому государство должно понимать, что происходит в лизинговой отрасли. А затем уже разрабатывать нормы регулирования, чтобы минимизировать риски. Но эти нормы должны быть разработаны на основе понимания ситуации, поэтому реформа лизинга с 2018 года идёт поэтапно.

Минфин планирует, что нынешняя редакция проекта закона о лизинге 2018 года будет серьезно поправлена ко 2-му чтению. В ситуации, когда государственные лизинговые компании конку (далее также – ЛК) с частными, регулировать одни и не регулировать другие – это неправильно с точки зрения конкуренции. Поэтому включение в регулирование только госкомпаний устранят.

Согласно законопроекту Минфина о лизинге, в обязательное регулирование должны попасть и частные лизинговые компании, получающие господдержку.

Дело в том, что в этой схеме у ряда частных компаний будет возможность продолжать свою деятельность, не вставая в реестр ЦБ, поскольку они в реальности не получают никакой прямой господдержки. То есть субсидии получают не лизинговые компании, а их клиенты – лизингополучатели, что формально выводит такие частные ЛК из регулирования. То есть основанное на господдержке попадание под регулирование может быть аргументированно оспорено ЛК в суде. Таким образом, может получиться, что под регулирование попадет только государственная часть лизинговой отрасли. А это недопустимо.

Минфин хочет сделать так, чтобы было очевидно, что на учет должны стать те компании, клиенты которых будут использовать ускоренную амортизацию. То есть установят квалифицирующий признак для получения права на ускоренную амортизацию для лизингополучателя. Им станет участие лизингодателя в реестре ЦБ.

Если же объект был взят в лизинг у компании, состоящей в реестре, то тогда никаких проблем нет.

Таким образом, все ЛК должны будут находиться в реестре ЦБ, клиенты которых получают господдержку в виде:

1. Вступить в саморегулируемую организацию (СРО).
2. Иметь лизинг как исключительный вид деятельности.

После реформы лизинговой отрасли все остальные компании могут делать все что угодно. Но тогда их клиенты не получают:

• субсидии по процентным ставкам;
• ускоренной амортизации.

Сейчас задача Минфина и Центробанка – включить подавляющее большинство отрасли в реестр и 2-3 года получать от внесенных в реестр ЛК отчетность, чтобы составить представление о всей лизинговой отрасли. Именно поэтому важно, чтобы в реестр вошли не только госкомпании (например, ГТЛК и «Росагролизинг»), но вся или по крайней мере подавляющая часть отрасли, в том числе и крупнейшие неассоциированные с государством компании («Европлан» и др.).

В дальнейшем реформирование лизинговой отрасли подразумевает введение элементов надзора, похожего на банковский. Будут требования:

• к капиталу ЛК;
• риску на одного заемщика;
• по сделкам с заинтересованностью.

Лизинговой активностью якобы занимается большое количество компаний – речь идет о десятках тысяч. При этом у подавляющего большинства в реальности всего несколько лизинговых сделок. Например, есть самосвал, кто-то его продает – пишут, что он сдан в лизинг, и за счет этого получают ускоренную амортизацию.

После введения законопроекта о лизинге число лизинговых компаний сократится. Останутся только те, кто занимается лизингом профессионально.

На переходный период в лизинговой отрасли СРО будет осуществлять регулирование в отсутствие такового.

Сейчас есть порядка 12 крупных ЛК. Они заинтересованы в том, чтобы никто не жульничал. Они через СРО и будут устанавливать правила игры и следить за их исполнением. Если эти стандарты будут эффективны, затем их можно реализовать в виде государственных актов.

Часть лизинговых компаний, которые в основном ассоциированы с производителями, работают в области классического финансового лизинга: у них даже в договорах может быть не прописано, как передаваемый в лизинг объект забирать. Эти компании более склонны накладывать финансовые санкции на лизингополучателя. У них нет ни ресурса, ни желания забирать предмет лизинга и работать с ним.

Есть другой тип компаний, у которых есть такой ресурс и компетенция в работе с лизинговыми объектами. Они готовы, способны и хотят в случае неплатежей забрать предмет лизинга и передать его другому контрагенту. В первом случае это залог, во втором – операционный лизинг, то есть аренда.

Обе эти модели имеют право на жизнь и будут учтены во время разработки поправок в Гражданский кодекс. В частности, в ГК четко пропишут право лизингодателя забрать предмет, отданный в операционный лизинг.

В операционном лизинге сейчас действует изъятие предмета лизинга по исполнительной надписи нотариуса во внесудебном порядке. Договоры включают пункт, что после нескольких неплатежей предмет изымают. Но для лизингополучателя введут конкретное число неплатежей.

Внесудебное изъятие в любом случае останется. Такая норма будет введена в ГК, поскольку судебное разбирательство долгое, а операционный лизинг – достаточно мобильный бизнес.

Согласно зарубежной практике, для восстановления платежной дисциплины лизинговая компания может без изъятия техники на какое-то время приостановить ее эксплуатацию до погашения задолженности.

Такая мера реформой лизинга в России пока не предусмотрена, но и не исключается.

Минфин утверждает, что компаниям, которые работают с финансовым лизингом (обычно это «дочки» производителей западной техники), даже невыгодно приостанавливать эксплуатацию предмета лизинга. Они хотят, чтобы он продолжал работать, потому что это увеличивает их шансы через суд истребовать деньги за невыплату по договору. Те же, кто в большей степени используют операционный лизинг, просто забирают предмет лизинга. С переданным в лизинг объектом они и сами обладают компетенцией в работе и могут быстро найти нового лизингополучателя.

Источник: интервью замминистра финансов Алексея Моисеева газете «Коммерсантъ».

Что предлагает Минфин для реформы лизинговой отрасли

Центробанк и Минфин обсуждают возможности реформы рынка лизинга, об этом сообщил директор департамента финансовой стабильности ЦБ Сергей Моисеев.

«В апреле был совет по обеспечению финансовой стабильности под председательством вице-премьера Шувалова, который обозначил для нас к осени подготовить проект регуляторных изменений, пакет этот достаточно обширен», – рассказал Моисеев.

Первое направление изменений – изменение нормативно-правовой основы, сказал он. Есть закон о лизинге, но в нем отстутствует специальное отраслевое регулирование: «Мы предполагаем, что лизинг мог бы быть исключительным видом деятельности. Это означает, что лизинг является основным видом деятельности и какой-либо другой вид с ним совмещать невозможно. Нельзя выпускать ракеты и предоставлять что-то еще в лизинг», – сообщил Моисеев.

По его словам, второе направление связано с повышением транспарентности лизинговой деятельности: мы будем предлагать перевести лизинговые компании полностью на учет и отчетность по международным стандартам. «Мы предполагаем в 2018 г. поменять стандарты учета основныхсредств и перевести начиная с 2019 г. на новый стандарт по аренде. За рубежом лизинг – это часть аренды, поэтому учет аренды – это учет лизинговых операций», – рассказал Моисеев. Это сильно поменяет прозрачность этого рынка и риски лизинговых компаний становятся более понятными, полагает он. «Мы бы хотели, чтобы кредитное качество лизинговых компаний было близко к суверенному: суверенный рейтинг минус пару ступеней – это то качество, которое должно быть преобладающем на этом рынке», – считает Моисеев. Сейчас премия за риск кредиторов и инвесторов составляет примерно 200 б. п., сообщил он.

Третье направление – минимизация рисков лизинговой деятельности. «Мы намерены сделать таким образом, чтобы имущественные права лизинговых компаний максимально защищались», – рассказал Моисеев.

По его словам, лизинговый бизнес в основном финансируется на рынке, это в основном облигации и банковские кредиты. «Наша задача – снизить стоимость лизинга в России, для этого нужно снизить стоимость фондирования лизинговых компаний», – пояснил он. Мы предполагаем начать проект по развитию секьюритизации лизинговых портфелей, рассказал он, должны появиться метрики, чтобы можно было стандартизировать портфели.

Должны быть защищены и права другой стороны – лизингополучателя, сообщил Моисеев. По потребкредитам раскрывается полная стоимость кредитов, таким же образом должна раскрываться полная стоимость лизинга, сказал он, добавив, что иногда лизингополучатель не знает, какова выкупная стоимость предмета лизинга.

Отрасли также будет предложено перейти на электронные технологии, сообщил Моисеев, пояснив, что отрасль с точки зрения других финансовых секторов в меньшей степени опирается на электронные технологии. Это существенно продвинет лизинг в плане снижения издержек, сейчас документооборот бумажный, сказал он. «Рынок мог бы существенно продвинуться, если обеспечит три вещи: заключение сделок в электронной форме, создание лизингового реестра, перейдет на электронное взаимодействие с властями», – полагает Моисеев.

Он также рассказал, что очень важно, чтобы на этом рынке возникло саморегулирование, и ЦБ будет рекомендовать создать СРО: лизинговый рынок – один из последних секторов, в котором саморегулирование отсутствует.

Лизинг связан с инвестициями в основные средства, а инвестиции – это основа для экономического роста: после выхода из рецессии темпы экономического роста будут достаточно низкими, и вопрос – как нам поднять инвестиции, объяснил Моисеев причины планируемых реформ на этом рынке. Лизинговый рынок за последнее десятилетие очень вырос, сейчас объем совокупного портфеля – 3 трлн руб., с точки зрения размера кредитных требований он занимает второе место после банковского, рынок стал гигантским, рассказал Моисеев. Кредитное качество лизингового портфеля вдвое лучше банковского, хотя прецеденты бывают и как раз они показывают, что на этом рынке можно повысить эффективность, подчеркнул он. В банковском секторе последние две категории надежности – IV и V – занимают примерно 10% портфеля, а в лизинге это примерно 5%, сказал Моисеев.

По его словам, сейчас проводится обследование лизинговых компаний, оно должно закончиться осенью. Будет понятно, в каком виде находятся компании, нужно ли что-либо нормировать. Когда обследование будет закончено, будет решение со стороны правительства – необходим этому рынку регулятор или нет, заключил он.

Что предлагает Минфин для реформы лизинговой отрасли

Центробанк намерен завершить реформу лизинговой отрасли позднее, чем ожидали участники рынка, – в 2021 г., а не двумя годами ранее, следует из дорожной карты реформы за подписью зампреда ЦБ Владимира Чистюхина, с которой ознакомились «Ведомости» (подлинность подтвердили в ЦБ). К этому времени рынок должен будет выполнять все требования регулятора, перейти на новые бухгалтерскую отчетность и план счетов.

По оценкам ЦБ, российский рынок лизинга составляет 3,3 трлн руб., еще 270 млрд приходится на финансовый лизинг от нерезидентов. Лизинговый портфель вышел из стагнации и к началу 2017 г. достиг 3,2 трлн руб., следует из данных «Эксперт РА» (см. график).

Специального регулирования рынка до сих пор не было. В этом году ЦБ намерен разработать указание о методике расчета капитала, отраслевые стандарты бухучета, регламент по допуску компаний на рынок; заработают правила в 2018–2021 гг. Некоторые нововведения связаны со вступлением в силу поправок в закон о лизинге: после этого у компаний будет девять месяцев, чтобы попасть в реестр ЦБ и подать документы в СРО, и три месяца, чтобы подстроиться под требования регулятора по капиталу. Расти они будут постепенно: по законопроекту минимальный капитал для компаний с балансовой стоимостью активов 500 млн руб. – 30 млн с начала 2018 г. и 50 млн с 2019 г., а для компаний с меньшими активами – 10 млн и 15 млн соответственно. После 2020 г. планка будет повышена до 70 млн и 20 млн руб.

В ЦБ ожидают, что для большинства компаний требования не будут обременительными. Из 120 компаний, которые согласились раскрыть ЦБ информацию о капитале (на них, по оценкам ЦБ, приходится 90% рынка), требованиям по капиталу не соответствовали лишь 12, уточнил советник первого зампредседателя ЦБ Сергей Моисеев.

Компании, которые работают по МСФО, для целей своей группы раз в год или раз в квартал пересчитывают РСБУ в МСФО, готовят две отчетности, говорит Моисеев. При проведении реформы единая отчетность по российским стандартам будет приближена к МСФО и вторая отчетность не потребуется, отмечает он. У средних компаний появляется время для перехода на МСФО, уже перешедшие должны подстроиться под новые стандарты учета – у компаний с большим лизинговым портфелем это займет не пару месяцев, говорит Агаджанов.

Хотя в ЕГРЮЛ зарегистрировано около 3000 лизинговых компаний, реальную деятельность ведут немногим более 200, считает управляющий директор Национального рейтингового агентства Павел Самиев, цель реформы – убрать с рынка ненадежных игроков. Стремительная реформа могла навредить рынку, отмечает гендиректор «Газпромбанк-лизинга» Максим Агаджанов. После реформы рынок лизинга существенно изменится, продолжает он: компании, которые не будут отвечать требованиям регулятора, смогут заниматься только арендой и потеряют ряд преимуществ, например возможность применения ускоренной амортизации (оптимизирует налоговые отчисления), получения госсубсидий. «Не исключено, что некоторые компании, которые сейчас специализируются на лизинге, не захотят переходить на близкий к банковскому план счетов, они перестроятся и займутся арендой», – считает президент Объединенной лизинговой ассоциации Кирилл Царев.

Лизинговым компаниям, которые не согласятся работать по новым правилам, поможет «дедушкина оговорка», говорит Моисеев: «Компании, которые занимались лизингом, могут работать по старым правилам до погашения контрактов, но не смогут заключать новые контракты, а по старым контрактам – поменять предмет лизинга».

Лизинговые компании благодаря прозрачным правилам смогут получать более дешевое финансирование, надеется руководитель внутреннего аудита «Трансфин-М» Наталья Цангль. Если сравнивать доходность облигаций со схожими рейтингами, то лизинговые компании переплачивают инвесторам 1–1,5 п. п. за непрозрачность рынка и отсутствие регулирования, отмечает Самиев. Для клиентов стоимость лизинга в результате реформы снизится как минимум на эту величину, продолжает он.

Реформа затронет и лизингополучателей: сейчас технику, взятую в лизинг, компании не отражают на балансе, что позволяет им занижать реальную долговую нагрузку. Ожидается, что Минфин урегулирует этот вопрос начиная с 2020 г., и тогда может измениться соотношение долга к EBITDA, а на него в некоторых случаях завязаны ковенанты по кредитам и по облигациям, поясняет Моисеев. «Клиентам лизинговых компаний, возможно, потребуется пересматривать соглашения с кредиторами или лизингодателями, а если EBITDA фигурировала в политике премирования персонала, то и ее тоже», – предупреждает он.

Сергей Моисеев, Советник Первого заместителя Председателя Банка России

Центробанк при поддержке Минфина готовит масштабную реформу лизинговой отрасли в России. Играть по новым правилам сектору придется научиться уже к 2021 году. Каким в итоге станет лизинг? Что ждет крупные и малые компании, и почему реформа так важна для отечественной экономики? На эти вопросы порталу BankNN.ru ответил Советник Первого заместителя Председателя Банка России Сергей Моисеев.

– К 2021 году планируется завершить реформу лизинга, запущенную Минфином и ЦБ РФ. Что в итоге получит отрасль? Какие фундаментальные цели ставятся перед реформой лизинга в России?

– Правительство России рассматривает лизинг как один из драйверов развития экономики. Учитывая, что в этот сектор вливаются значительные объемы государственных денег, необходимо обеспечить его прозрачность, надежность и устойчивость. Для этого необходимо вывести институт в отдельный сектор, сделать так, чтобы он стал самостоятельным, самодостаточным, необходимо определить его периметр.

Сейчас лизингодателем может стать любое юридическое или физическое лицо. Поэтому Минфин РФ совместно с Банком России разработали поправки в федеральное законодательство, которые касаются главным образом тех игроков лизингового рынка, которые каким-либо образом претендуют на получение субсидий из федеральных и региональных бюджетов, получают государственные деньги себе в капитал, либо пользуются другими государственными льготами. Все они в обязательном порядке получат статус «Лизинговая компания» – официальный юридический статус. Сведения о них будут внесены в специальный государственный реестр.

Это позволит определить периметр рынка. Будет понятен его размер, потому что сейчас официальная статистика по нему отсутствует – компании публикуют данные о своей деятельности на добровольной основе. Сейчас мы не знаем характер лизингового рынка в России. Только после того, как на рынке появится официальный перечень компаний, будет отчетность по международным стандартам (МСФО), будет статистика по отрасли, можно будет сказать, что на самом деле лизинг из себя представляет, куда надо двигаться в плане его развития для обеспечения экономического роста.

– Не секрет, что некоторые компании опасаются реформы, потому что видели «зачистку» банковского сектора. Многие просто боятся не удержаться на плаву. Сколько компаний может уйти с рынка после завершения реформы?

– В ходе подготовки законопроекта мы поддерживали тесный контакт с рынком, были открыты для всех замечаний, предложений и ряд из них учли, поэтому сейчас законопроект стал более либеральным, чем во время начальной стадии его проработки.

Например, изначально мы планировали обязать абсолютно все лизинговые компании входить в реестр. Теперь же обязанность по вхождению в реестр и переходу на МСФО планируется возложить только на компании с госучастием или те организации, которые получают от государства субсидии.

Для остальных компаний это будет добровольное решение. Если они хотят, чтобы их контрагенты, клиенты и кредиторы думали о них, как о надежных партнерах, они будут заинтересованы в том, чтобы войти в государственный реестр. В этом смысле какого-то принуждения либо запрета нет. Эти опасения фактически сняты. Это раз.

Второй момент: для тех, кто будет зарегистрирован, появится требование о минимальном капитале. До этого можно было жить с отрицательным капиталом, фактически быть банкротом и продолжать наращивать свою деятельность. После принятия законопроекта это станет невозможно. Поэтому в реестр войдут только надежные компании.

– Почему так важно содержать государственные лизинговые компании в реестре и следить за показателями их деятельности?

– Прежде всего, так как все эти компании образуют госсектор, то фактически влияют на квазигосударственный долг, а это нагрузка на местный, региональный или федеральный бюджет. Если мы не обеспечим устойчивость в положительный капитал, нормальное эффективное управление риском в дочерних компаниях, связанных с государством, то это отразится на устойчивости местных бюджетов. Потому что фактически обязательства таких компаний – это обязательства местных правительств. В конечном счете это поможет более эффективно расходовать средства налогоплательщиков, то есть нас с вами.

В этом смысле реформа призвана повысить фискальную устойчивость.

– Почему лизинг для физических лиц не так популярен?

– Лизинг для физлиц – это, как правило, лизинг автомобилей. Есть несколько причин, почему лизинг не так популярен.

Во-первых, клиенту нужно понять стоимость, сравнить его с автокредитом. Он должен быть уверен, что лизингодатель надежен, что он не исчезнет через неделю, а к нему не придут и не заберут автомобиль.

Во-вторых, должна быть решена проблема налогообложения. Автокредит сейчас действительно в некоторых случаях дешевле, чем лизинг, несмотря на то, что лизингодатель может иметь скидки от дилеров, дополнительное сопровождение в виде скидок на бензин, ремонт, обслуживание и так далее.

В-третьих, лизинг ориентирован на юрлиц, так как его использование позволяет им пользоваться налоговыми льготами и субсидиями, для физлиц это не актуально.

– Что сейчас из себя представляет лизинговый сектор в России?

– Мы имеем самые приблизительные представления об этом рынке, потому что по нему отсутствует какая бы то ни было государственная статистика. Если считать по базе Росфинмониторинга, то мы имеем примерно три тысячи компаний, но это не означает, что лизинг для них основной вид деятельности, это могут быть и единичные договоры.

Профессиональных игроков, мы полагаем, порядка 300. Объемы рынка определяются на добровольных началах – анкетированием. Судя по анкетированию, лизинговый портфель сейчас примерно составляет 3,5 триллиона рублей. Это выводит лизинговый рынок по уровню кредитных требований на второе место после банковского сектора.

Несмотря на рост рынка, о котором говорит добровольное анкетирование, понять качество этого роста довольно сложно, потому что в секторе отсутствуют международные стандарты финансовой отчетности. Размеры и структуру рынка пока что еще предстоит выяснить.

– После банкротства «Трансаэро» многие лизинговые компании понесли значительные потери. Чему этот случай научил отрасль? Какие меры будут приняты, чтобы избежать повторения?

– Я думаю, что есть несколько уроков, они носят как общий, так и частный характер. Общий характер – это техническое состояние того имущества, которое было передано.

Поэтому первый вопрос – технический аудит, который был далеко не на высоком уровне у многих: компании не могли потом собрать по частям свои самолеты из-за перемешивания компонент разных лизингодателей.

Второй вопрос – финансовый. Были нарушены некоторые правила, которые являются основ риск-менеджмента. В том числе, концентрация на клиента, концентрация на виде деятельности.

Другие выявленные проблемы были связаны со структурой фондирования. Лизинг мог быть рублевый или валютный, а привлечение финансирования под эти сделки могло быть в другой валюте, отличной. Отсюда возникали валютные риски плюс процентные риски. Это все в комплексе говорит о качестве управления и риск-менеджмента.

– Каким образом можно было решить эту проблему?

– Нужно своевременно видеть финансовое положение – для этого вводится отчётность. Мы полагаем, что какие-то элементы разумного управления рисками могут быть введены через институт саморегулирования. Введение саморегулирования на этом рынке позволит в будущем избежать подобных дефолтов и потери денег налогоплательщиков.

– Валюта волатильна, и это отражается на компаниях. Как себя вести в таких непростых условиях небольшим лизинговым компаниям?

– Правила следующие: нужно, чтобы валюты в активе было столько же, сколько и валюты в пассиве. То есть, если у тебя валютный кредит в пассивах, чтобы сбалансировать риски, нужно иметь такой же валютный лизинг на такую же сумму. И желательно, чтобы сроки кредита и лизинга совпадали. Это первый способ. Еще один – не иметь валютных кредитов.

Валютой занимаются в основном крупные федеральные компании, как правило, это лизинг самолетов. Маленькие компании занимаются розницей, МСП, автомобилями разных типов. Поэтому маленьким компаниям лучше не иметь дело с валютными рисками.

Если компания имеет дело с импортными операциями, таким компаниям понадобится иметь валютный буфер. Это все правила финансового менеджмента. Разумное следование им позволит избежать вот таких нехороших историй.

– Строя прогнозы на 2018 год, лизинговые эксперты разошлись во мнении, решая, что станет драйвером роста лизинга. Одни говорили, что рынок вырастет за счет сегмента автотранспорта, другие делали ставку на операционный лизинг воздушных судов и железнодорожных вагонов. Кто окажется прав?

– Я думаю, что сам по себе рынок очень разный. Сделки операционного лизинга – удел крупных федеральных компаний, которые оперируют сотнями миллиардов рублей. И для них основные драйверы – вертолеты, самолеты и вагоны. И крупные сделки с самолетами создают большие темпы роста портфеля.

Малый и средний бизнес в лизинге живет по другим законам: они оперируют грузовыми и легковыми автомобилями, строительной техникой, иногда оборудованием. Для них основной источник дохода – МСП – малое и среднее предпринимательство. Говорить, что для рынка в целом есть один драйвер роста неправильно. Для крупных и малых компаний свои драйверы рынка, для крупных – другие

Я полагаю, что в долгосрочной перспективе будет расти именно лизинг для малого и среднего бизнеса: лизинг автотранспорта, оборудования. Рынок лизинга воздушных судов и железнодорожных вагонов очень цикличен и в высокой степени насыщен.

Банк «Ассоциация» повторно получил аккредитацию как банк-участник программы Минэкономразвития по льготному кредитованию субъектов малого и среднего предпринимательства.

Лизинг на прозрачном льду. Реформа Центробанка очистит рынок от мелких игроков

Участники рынка лизинга обеспокоены изменениями, которые готовят им Банк России, Минфин и законодатели. Мелкие участники могут покинуть рынок, оставшиеся будут вынуждены инвестировать в IT–решения и переобучение команд.

Игроки рынка лизинга с ужасом ждут грядущей реформы. Она включает изменения в Гражданский и Налоговый кодексы, а также регулирование лизинга по аналогии с банками и страховыми компаниями. Как прогнозировали представители компаний, собравшиеся на прошлой неделе в Петербурге на 8–й съезд Объединенной лизинговой ассоциации (ОЛА), реформы приведут к уходу с рынка небольших игроков. Взрывной рост нового бизнеса лизинговых компаний (на 36% в 2016 году и на 48% — в 2017–м) может быстро сойти на нет, опасаются они.

Что позволило российскому рынку лизинга вырасти в 2017 году в 1,5 раза

Старт реформе Минфин и ЦБ положили 2 года назад, дата финиша пока не установлена. Целью реформы обозначили “формирование благоприятной операционной среды, поддержание надежности и обеспечение эффективности финансового лизинга, что в конечном счете будет способствовать инвестициям и экономическому росту в российской экономике”. В частности, банки, по мнению регулятора, будут активнее кредитовать лизинговые компании, так как их бизнес станет прозрачнее после перехода на отчетность по международным стандартам и Единый план счетов. Этот аргумент привел участникам съезда ОЛА Сергей Моисеев, советник первого заместителя председателя Банка России. Возражения представителей отрасли о том, что они и так прозрачны до предела, поскольку уведомляют о каждой сделке Федресурс и Росфинмониторинг, не произвели на сотрудника Банка России ни малейшего впечатления: по его словам, отчитываться о сделках и сдавать отчетность, удобную для анализа регулятора, — совсем разные вещи.

“Компаниям необходимо обеспечить максимальную прозрачность: отчетность, четкая методология, анализ, ведение отраслевой статистики. Банки должны иметь полное развернутое представление о финансовом положении компаний через эту документацию, за которую они несут юридическую ответственность. После преобразования отрасли это будет совершенно другой тип института”, — рассчитывает Сергей Моисеев.

Участники рынка понимают интерес регулятора, но с текущими положениями реформы не согласны и считают, что они могут дестабилизировать отрасль и замедлить ее развитие.

Одно из положений концепции реформы лизинговой деятельности — внесение изменений в Гражданский кодекс (ГК). Они уводят регулирование лизинговых компаний из сферы аренды и приравнивают их к некредитным финансовым организациям (НФО).

Фонд развития промышленности аккредитовал “Балтийский лизинг” для реализации проектов на сотни миллионов рублей

Это может привести к тому, что лизинговые компании потеряют часть своих прав как собственников имущества. В этом случае регулирование приблизит трактовку лизинговых отношений к кредитным. Соответственно, изменится статус имущества, переданного в лизинг: оно может превратиться в предмет залога по кредиту.

Сейчас законодательство устроено таким образом, что упоминания о лизинге есть и в соответствующем отраслевом законе, и в ГК. Соответственно, корректировать эти законы необходимо только синхронно.

“Если все это будет проходить отдельно, мы в какой–то момент можем оказаться в противоречивом законодательном поле в отношении лизинга”, — предупреждает генеральный директор ГК “Интерлизинг” Виктор Малышев.

Новое регулирование обяжет лизинговые компании переходить на Единый план счетов (ЕПС). Этот аспект вызывает серьезные опасения участников рынка: такой переход связан с издержками на адаптацию документооборота и переобучение бухгалтеров, что в конечном счете приведет к росту стоимости лизинга и снижению его доступности, следует из резолюции съезда.

Переход на ЕПС в течение нескольких лет обойдется лизинговым компаниям в сумму от 3 млн до 150 млн рублей, в зависимости от величины компании. Такую оценку корреспонденту “ДП” привел Алексей Киркоров, вице–президент ОЛА, финансовый директор АО “Сбербанк Лизинг”.

Наиболее мелкие участники рынка, вероятно, его покинут: для них такие расходы окажутся непосильными. Впрочем, по словам Сергея Моисеева, примерно четверть из 600 российских лизинговых компаний и так нежизнеспособны: за последние 1,5 года они не заключили ни одной новой сделки. Еще несколько десятков компаний имеют собственный капитал менее 10 млн рублей — минимума, установленного Банком России для переходного этапа реформы отрасли.

Также в рамках реформы ЦБ собирается ограничить список активов, используемый для расчета капитала лизинговых компаний. При этом на первом этапе будет использована отчетность по РСБУ, однако с 2022 года капитал будет рассчитываться на основе МСФО.

Игроки рынка критикуют инициативы за то, что им придется сделать инвестиции в перестроение и автоматизацию данного учета. Но после есть риск, что компаниям придется работать в нескольких системах учета для разных целей. “Мы не должны вести учет и по РСБУ, и по МСФО, и по ЕПС. Должен быть единый стандарт учета в компании и отрасли, по которому все будут понимать результаты и отчетность деятельности каждого участника”, — считает Виктор Малышев.

“В связи с нововведениями компании столкнутся с рядом сложностей: это и нестыковка условий действующих долгосрочных договоров с лизингополучателями, и наложение лишних налоговых обязательств на клиентов, которые могут начать отказываться от наших договоров”, — констатирует Алексей Киркоров.

Все эти ограничения рискуют отразиться на динамике лизингового рынка, который в последние годы показывает серьезный прирост. Объем нового бизнеса в 2017 году вырос на 48% и достиг 1,1 трлн рублей, превысив исторический максимум, подсчитали аналитики агентства “Эксперт РА”.

“На данном этапе лизинговый рынок имеет большое значение для реализации задач обновления парка основных средств российских предприятий. При этом ни санкции, ни контрсанкции сильно на отрасль не повлияют. Действительно значимый фактор — общая динамика российской экономики. В целом рынок лизинга сегодня — один из самых “счастливых”, — убежден президент АО “Эксперт РА” Дмитрий Гришанков. Наибольшие затраты понесут средние и небольшие игроки, которым придется больше, чем федеральным компаниям, дорабатывать бизнес–процессы. Компании, которые не смогут оперативно адаптироваться к изменениям в регулировании и обеспечить должные инвестиции, скорее всего, какое–то время протянут до первых проверок и встреч с регулятором и налоговой инспекцией, но в ближайшей перспективе будут вынуждены уйти с рынка, подводит итог Виктор Малышев.

Оцените статью: